Дома его наказали. Отец не стал слушать объяснений, а лично отходил его розгами. Презрительно произнес, что никогда не думал, будто у него родится такое ничтожество, способное поднять руку на слабого, и ушел, оставив рыдающего сына в одиночестве. Долго спорил с матерью за дверью, но что-либо разобрать из их криков не представлялось возможным.

А вечером мать осторожно проскользнула в детскую и поставила у кровати чашку горячего какао и кусок лимонного пирога, хотя отец и лишил сына сладкого на две недели…

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Как и следовало ожидать, Логан остановился в "Маджестике", лучшем отеле города, о чем мне поведал утром Гудвин.

— И снял самый дорогой номер? — язвительно спросила я.

От недосыпа резало глаза, словно с них насыпали песка. Каждый поворот головы отдавался болью в затылке. До рассвета я провертелась в постели без сна, вспоминая, пытаясь понять, допустила ли ошибку. Конечно, Логан пытался расположить всех вокруг к себе и притворялся своим в доску парнем, но я-то помнила, кто он такой и откуда прибыл. Его светлость напоминал мне пригревшегося на солнце и успешно прикинувшегося бревном крокодила: стоит зазеваться — съест в одно мгновение и не подавится.

— Откуда мне знать? — резонно спросил Гудвин. — Меня он, сама понимаешь, полюбоваться картинами или угоститься кофе перед сном не приглашал. Я ведь не привлекательная сероглазая блондинка, не то, что некоторые.

В ответ на это я посоветовала Джону направление, в котором он мог прогуляться в свободное время. Он расхохотался и заверил меня, что в моем кабинете ему нравится намного больше.

— А ведь какой-то год назад ты краснела от подобных выражений, Донн, — с некоторой, как мне показалось, гордостью заметил он. — Зато теперь сама кого угодно в краску вгонишь.

— От вас и не такому научишься, — проворчала я.

— И все-таки мне кажется, что ты его заинтересовала. Логана, — непонятно зачем пояснил Гудвин. — Он расспрашивал о тебе.

Вот только этого мне не хватало.

— О моей работе?

— В основном да, конечно. Давно ли ты пришла в Управление, как часто задействована в расследованиях, сколько случаев раскрыто благодаря твоему дару.

Можно подумать, его светлость сам об этом не знает. Да я ни за что не поверю, что ему не подготовили подробнейшее досье на всех сотрудников. Сам же, между прочим, вчера намекнул, что мимо него ни одна подробность не прошла.

— И что ты ему понарассказывал?

Гудвин уже открыл рот, чтобы ответить, но тут дверь приоткрылась и Найтон просунул голову в образовавшуюся щель.

— Доброе утро, Донн. О, Гудвин, и ты здесь. Вы как раз мне оба нужны.

Преисполненная самыми нехорошими предчувствиями, я медленно встала.

— Что стряслось?

— Очередная шлюха с розой? — невесело осведомился Гудвин, показывая, что его мысли совпали с моими.

Найтон вошел в кабинет, и мне показалось, что он занял собой половину помещения: крупный шатен с мускулистым торсом, крепкими руками и грубо высеченным лицом.

— И с чего бы это вы сразу думаете о самом худшем?

— А что еще могло прийти мне в голову? — огрызнулся Джон. — Раз уж срочно понадобились и я, и Донн.

— Ну да, подписать показания. Установили личность вчерашнего покойника. И даже убийцу уже нашли — благодаря Донн, между прочим. Так что можете рассчитывать на благодарность шефа.

Конечно, Лоренс не замедлит сообщить о столь скором раскрытии дела его светлости. Мол, хоть с Душителем у нас и не получается пока ничего, но работа Управления все равно не стоит на месте.

— И за что зарезали бедолагу Тима? — повеселевшим голосом спросил Гудвин.

— Из-за денег, разумеется. Некий Саймон Годуэлл занял у своего приятеля Тимоти Даллеса крупную сумму. И проигрался подчистую на бегах. А когда Тим напомнил про должок, заманил его к Митере и прикончил. Вдова мистера Даллеса, стоило ей услышать имя Саймона, тут рассказала, что таковой числился у ее покойного супруга в должниках.

Мне не очень-то верилось, что скорое раскрытие по горячим следам убийства бедолаги Даллеса произведет впечатление на его светлость. Как бы ни пытался Логан прикинуться своим в доску парнем, я припоминала тот цепкий взгляд, которым он окинул меня в момент знакомства, и в очередной раз говорила себе, что от столичного менталиста лучше держаться подальше.

Подписав все положенные документы, я задержалась в архиве поболтать с Натали. Тридцатилетняя смешливая рыжеволосая красотка пришла в Управление пять лет назад, быстро наловчилась работать с бумагами и почти сразу обзавелась женихом. Хотя до свадьбы у них с Найтоном дело так и не дошло, но расстались они друзьями. Заместитель шефа до сих пор не забывал о сотруднице архива, распределяя премии, а Натали знала, что может получить внеплановый выходной, если вдруг потребуется. Своей дружбой с Найтоном она не злоупотребляла и не кичилась, была со всеми приветлива, и сотрудники Управления отвечали ей искренней симпатией. Я в свой первый год в Управлении немного завидовала тому, что Натали могла не опасаться подводных камней: никому и в голову не приходило заключать на нее пари.

— Если бы ты устроилась машинисткой, то и на тебя бы не заключали, — заверила она меня. — Ты ведь сама выбрала мужскую работу, Ники. Конечно, тебя никто не воспринимает всерьез, пока ты не докажешь обратное.

С тех пор прошло немало времени, отношение сотрудников ко мне переменилось, а с Натали мы сдружились. Чарли немного поворчал, считая, что я выбрала не самую подходящую для себя компанию, но смирился. Выбора у него все равно не было.

Сейчас подруга заправила за ухо рыжий локон и с любопытством уставилась на меня.

— Рассказывай.

— О чем? — притворилась я непонимающей, хотя прекрасно знала, что именно ее интересует.

— О том, как обедала с его светлостью, конечно.

— Вообще-то, — осторожно заметила я, — мы обедали втроем: его светлость, я и Гудвин. Почему бы тебе не расспросить Джона? Он провел с Логаном больше времени.

Натали только фыркнула, показывая свое отношение к моему предложению.

— Джон. Да что там мужчины понимают. Скажи, Ники, ты ему понравилась?

— Да с чего ты взяла? — изумилась я. — Он просто хотел поближе познакомиться с людьми, с которыми ему предстоит вместе работать.

— А кое с кем — познакомиться очень близко, да?

Натали хитро подмигнула, а меня в который раз за последние два дня охватило раздражение. Да что же это такое?

— Вовсе нет, — сухо ответила я. — Если хочешь знать, прелести подавальщицы заинтересовали его светлость куда сильнее, нежели моя персона. Прости, Нат, мне пора. Увидимся вечером, хорошо? Или пообедаем вместе.

Договорившись после работы заглянуть с подругой паб, я покинула архив. Вернулась в кабинет, распахнула окно и жадно вдохнула холодный сырой воздух. Отчего-то в Управлении было слишком жарко натоплено, хотя обычно в холода я зябко куталась в шаль.

— Не боитесь простудиться?

Я резко обернулась. Логан стоял, прислонившись к косяку. Раздражение достигло предела и теперь выплескивалось через край.

— Я не слышала, чтобы вы стучали, ваша светлость.

— Реймонд.

— Что?

— Зовите меня по имени, Николь. Мы теперь — одна команда. И да, я стучал. Дверь оказалась неплотно прикрыта.

— Донн, Логан, — сквозь зубы процедила я. — Моя фамилия — Донн.

Он улыбнулся и покачал головой.

— Увы. Я пытался, но всякий раз, когда звал вас по фамилии, чувствовал себя грубияном. Поэтому предлагаю остановиться на именах. Реймонд и Николь — чем плохо?

Я несколько раз глубоко вдохнула осенний промозглый воздух, чтобы не сорваться и не накричать на королевского кузена. После этакого демарша моей службе в Управлении точно пришел бы конец.

— Всем плохо, — процедила сквозь зубы. — Имена — это намек совсем не на служебные отношения.

Как он оказался рядом со мной так быстро? Только что стоял, небрежно прислоняясь плечом к двери, и вот уже совсем близко, так, что я чувствую исходящее от него тепло.